В обоих случаях в основу протоколов об административном правонарушении легли Акты инспекционных визитов, в ходе которых инспекторы - сами, без участия представителей УК, - осмотрели придомовую территорию и сфотографировали нарушения (наличие наледи и снега). При этом в нарушение прямого указания ч. 2 ст. 76 Закона о госконтроле видеозапись в ходе осмотра придомовой территории не велась.
Обе УК полагали, что в этих условиях вменяемые им нарушения не доказаны:
акты осмотра составлены с нарушением императивной нормы Закона о госконтроле,
следовательно, и акты осмотров, и акты инспекционных визитов являются недопустимыми доказательствами,
следовательно, в силу ч. 3 ст. 26.2 КоАП РФ, эти доказательства - как полученные с нарушением закона - не должны и не могут быть использованы по делу об административном правонарушении.
Однако суды всех инстанций с этими доводами не согласились:
с целью фиксации совершения вменяемого нарушения в ходе осмотра проводилась фотосъемка,
видеосъемка не рассматривается законом в качестве основного и единственного доказательства по делу, а подтверждает лишь то или иное обстоятельство, зафиксированное в акте либо протоколе, и может уточнять его либо конкретизировать, то есть является факультативным доказательством;
нет оснований ставить под сомнение полученные инспекторами по результатам проведенных КНМ данные, даты проведения, место фотосъемки;
соответственно, оснований для признания результатов контрольного (надзорного) мероприятия недействительными не имеется.
Верховный Суд РФ и ранее отказывался пересматривать акты с подобными обстоятельствами, но впервые он изложил свою позицию более развернуто (точнее, дословно повторил доводы ААС):
суды установили, что факт совершения УК вмененного нарушения подтверждается совокупностью представленных в дело доказательств, в том числе актом осмотра, фотоматериалами;
оснований ставить под сомнение полученные уполномоченными лицами по результатам проведенных мероприятий данные, даты проведения фотосъемки, из материалов настоящего дела суды не усмотрели;
то обстоятельство, что осмотр был произведен без участия контролируемого лица и без применения видеозаписи, не является безусловным основанием для признания результатов проверки недействительными, при том, что видеозапись в силу положений Закона о госконтроле не является основным и единственным доказательством совершения правонарушения.