В августе 2012 года ООО «К» (заказчик) заключило с ООО «А» (исполнитель) договор о передаче полномочий единоличного исполнительного органа. Оплата по договору была учтена заказчиком в расходах.

По результатам выездной проверки ООО «К» инспекция доначислила налог на прибыль, НДС, пени и штраф, признав договор формальным. Установлено, что учредителем и директором ООО «А» являлся Т. – учредитель в 4 фирмах и руководитель еще в пяти. Он пояснил, что в 2012-2013 годах нигде не работал, окончил 9 классов, за вознаграждение открыл фирму, где она находится - он не знает, документы от ее имени не подписывал, с заказчиками не знаком.

Основным видом деятельности ООО «А» было управление холдинговыми компаниями. Однако сведения о доходах физлиц по форме 2-НДФЛ в 2012, 2013 годах в инспекцию не представлялись, имущество отсутствует, фирма по месту регистрации не найдена. Перечисленные за услуги управления денежные средства  в тот же день направлялись третьим лицам с назначением платежа «за юридические услуги», а затем - на счета физлиц с указанием платежа «возврат заемных средств».

Настаивая на реальности сделки, компания указала, что заключение договора направлено на оптимизацию использования ресурсов, централизацию оперативного управления, планирования и контроля. В суде (дело № А34-7822/2015) руководитель налогоплательщика С. пояснил, что решение о заключении договора принято им лично, общение проходило по телефону и в офисе компании, затем управляющая компания занималась поиском поставщиков.

Суды трех инстанций (постановление кассации Ф09-2950/2017 от 10.11.2017) признали законным решение инспекции, установив, что проверка и подписание бухгалтерской и налоговой отчетности, выдача распоряжений на оплату поставщикам, операции по расчетному счету совершались контрагентом при помощи электронного ключа, оформленного на имя С. Главный бухгалтер в суде подтвердила наличие на ее имя доверенности от управляющей компании на представление интересов в налоговых органах, которую ей принес С. Таким образом, инспекцией доказано, что фактически функции управления не были переданы контрагенту, следовательно, расходы на услуги управления являются необоснованными.